[heandshe]

Название: Audiatur et altera pars
Автор:  бьется зверек моего сердца
Бета: -
Фэндом: фильм "Серена"
Пейринг/Персонажи: Галлоуэй/Серена, Джордж Пембертон/Серена, упоминание Пембертон/Рейчел
Жанр: Гет, Драма, AU
Рейтинг: R
Кинк: не планируется
Размер: мини
Описание: Что, если бы судьба дала героям в начале пути другие карты? Как бы сложились их судьбы? Пришли бы они к тому же, чем в оригинале все закончилось?
Дисклеймер: мир и персонажи мне не принадлежат

Часть 1

Audiatur et altera pars - латинское выражение, значащее "Пусть будет выслушана и другая сторона".

Хохочут в чащобах колючих
Лишь волк да пятнистая рысь...

Эдуард Багрицкий, "Славяне"

Лес безмолвствовал. Только доносилось издалека едва различимое пенье птиц - но для прильнувшего к ружью Пембертона они звучали, будто бегущая по камням вода, где-то далеко, в ином мире.
Неподалеку, меж скрюченных кореньев поваленного дерева мелькнула серая тень, палец Пембертона дрогнул и исчез со спускового крючка.
Добыча и в этот раз оказалась мелковата. Конечно, можно было ради развечения разменяться на тщедушную пуму, но Пембертон желал большего. Так он и объяснил своим спутникам, смеясь.
- Ты обещал мне пантеру, - сказал он Галлоуэю, мрачному бывшему заключенному, что работал на его лесозаготовках. Галлоуэй сам был дик, как животное, но слыл хорошим охотником - Бог знает, было ли это связано.
Пембертон частенько брал его с собой на охоту. Долговязый дровосек хорошо читал следы и чуял добычу на расстоянии, как борзая.
- Найдешь пантеру - я дам тебе двадцать монет золотом.
Галлоуэй отвел взгляд.
- Если и есть в этих краях пантера, то бесовская. Она сама на Вас устроит охоту.
То ли те слова значили не больше, чем могло показаться на первый взгляд, и связь их с последующими событиями стала совпадениями, то ли Галлоуэй обладал частичкой дара предсказаний своей матери, но те его слова... Они оказались в какой-то мере пророческими.
Пантеру он нашел, и черт знает где. Когда Пембертон вернулся из Бостона на лесопилку, она уже была там, и звали ее Серена Галлоуэй.

Пембертон приметил ее сразу, с первого взгляда, очень уж выделялась она со своими золотистыми волосами в толпе серых рабочих, встречавших его. Гордая осанка и голубые глаза делали ее похожей на Афину Палладу - даже в простеньком сером платье. Она будет моей, решил Пембертон, едва его ноги коснулись земли, сходя с подножки автомобиля. Перед его внутренним взором мгновенно пронеслись видения будущего: он оденет эту женщину в шелка, он будет носить ее на руках, он будет гордиться ею, такой красивой - и каждую ночь собственноручно будет с нее снимать все изысканные наряды. В череду этих мечтаний не вкралась мысль, откуда она такая взялась на лесозаготовках, с кем живет и по какому праву.
Если уж Пембертон что-то для себя решил, он от этого не оступался - пока не получал желаемого. Всегда так было, всегда.

В следующий раз Пембертон увидел Серену, как ни странно, на лесопилке. Она работала наравне с мужчинами: топор ее был ничуть не легче, чем у всех. Однако ж вспотела девушка куда больше остальных дровосеков, и Пембертон, с усмешкой глядя на мокрую блузу, прилипшую к телу Серены, минуту решал, смешат его ее потуги сравниться с мужчинами, или умиляют. Волосы девушки, которые прежде были завиты, сейчас были утянуты в хвост, кудри развились от мокрого воздуха. Ей это не идет, подумал Пембертон, и поспешил высказать свою мысль вслух.
Серена, отдыхавшая, опершись на топор, подняла голову и с недоумением уставилась на хозяина лесозаготовок. Она не думала, что им когда-нибудь доведется поговорить. Одновременно с нею посмотрел в глаза Пембертону и сидевший вдалеке Галлоуэй - словно они с женой были связаны невидимой нитью, один всегда знал, что чувствует и делает другой.
- Откуда Вы, Серена?
- Из Колорадо, - ответила она холодно. Лучше бы он назвал меня миссис Галлоуэй, подумала девушка, и интуиция подсказала ей, что Большой Человек обратился к ней неспроста, - мне нравится здешний воздух.
- Вот как. И не тяжело работать?
Серена промолчала. Она смотрела на Пембертона напряженно, чутко, как животное, пойманное на мушку - пока не решило, лучше замереть, биться или бежать. Разумеется, ей было тяжело - и тяжелее, чем мужчинам возле нее. Особенно что касалось косых взглядов. Если б не Галлоуэй, мрачно надзиравший за женой, ее бы выпихнули с лесопилки, насмехаясь - если не предполагать чего-нибудь похуже.
- Я разумею, что это неподходящее занятие для молодой девушки. Желаю завтра же увидеть Вас в более приемлемой роли. Будете учить детей - как Вам? Такая хорошенькая будет у них учительница...
Пембертон сделал шаг по направлению к Серене, и Галлоуэй за ее спиной, сидевший на пне на расстоянии пары метров, встал. Воздух вдруг сгустился - надвигалась гроза. Тьма в минуту рухнула на лесопилку.
Пембертон собрался уходить, чтобы не попасть под ливень. Но, как только он вскочил на коня, Серена окликнула своего недавнего собеседника.
- У Вас тут со змеями проблема. Их ужасно много. Можно было б это исправить, если орлов завести. У моего отца в Колорадо их было восемь штук на сорок тысяч акров.
- Что ж, тут орлов не достать.
Конь Пембертона в нетерпении переступал с ноги на ногу.
Лицо Серены, поднятое вверх, не было приветливым - оно вовсе не имело выражения.
- Поищите, - ровным голосом сказала она.
Пембертон хмыкнул и умчался прочь. Первые капли упали ему на плечи.
Какая женщина! Она не просто красавица, как оказалось, а еще и умна. И, при этом, была доступна. Она ведь была "ничейной": Галлоуэй был полезен Пембертону на охоте и на лесозаготовке, но как человек ничего не значил. Для хозяина он был просто - никто.